Неточные совпадения
Женщины
реже попадают на каторгу не потому, что они нравственнее
мужчин, а потому, что по самому строю жизни и отчасти по свойствам своей организации в меньшей степени, чем
мужчины, подвержены внешним влияниям и риску совершать тяжкие уголовные преступления.
Женщины бегают несравненно
реже, чем
мужчины, и это объясняется трудностями, какими обставлен для женщины побег, и отчасти тем, что на каторге она скоро обзаводится прочными привязанностями.
Женщина способна упрекнуть, что
редкий развитой
мужчина позволит себе.
Пешеходы стали мелькать чаще, начали попадаться и дамы, красиво одетые, на
мужчинах попадались бобровые воротники,
реже встречались ваньки с деревянными решетчатыми своими санками, утыканными позолоченными гвоздочками, — напротив, всё попадались лихачи в малиновых бархатных шапках, с лакированными санками, с медвежьими одеялами, и пролетали улицу, визжа колесами по снегу, кареты с убранными козлами.
Это был лет шестидесяти
мужчина, с несколько измятым лицом, впрочем, с орлиным носом и со вздернутым кверху подбородком, с прямыми
редкими и поседевшими волосами; руки его были хороши, но женоподобны; движения медленны, хотя в то же время серые проницательные глаза, покрывавшиеся светлой влагой, показывали, что страсти еще не совершенно оставили графа и что он не был совсем старик.
Многим, конечно, случалось встречать в некоторых домах гувернанток, по-своему неглупых, очень бойких и чрезвычайно самолюбивых, которые любят говорить, спорить, острить; ездят всегда в маскарады, ловко интригуют и вообще с
мужчинами обращаются чрезвычайно свободно и сверх того имеют три резкие признака: не совсем приятную наружность, достаточное число лет и необыкновенное желание составить себе партию; та быстрота и та энергия, с которою они стремятся завоевать сердце избранного героя, напоминает полет орла, стремящегося на добычу, но, увы! эта энергия, кроме
редких случаев, почти всегда истрачивается бесполезно.
Женщины сверх домашних работ разделяют с
мужчинами большую часть их трудов; и не уступят им в отважности,
редкая из них боится старосты.
Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то
редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая
мужчину, — не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того, чтобы обогатить свой ум, или сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслаждение, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасывания в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях
мужчины».
Глава семьи был
мужчина лет пятидесяти семи с сильной проседью в волосах. Он был широк в костях, имел нос с горбинкой, подслеповатые глаза, носил бороду и
редкие усы. Родом он был с Амура. Отец его, как я узнал впоследствии, был полукореец, полугольд, а мать орочка. Нашего нового знакомого звали Лайгур.
— Почти. Спроси, пожалуйста, по совести всех дам, не случалось ли им поцеловать
мужчину до замужества, и ручаюсь, что
редкой этого не случалось; а между тем это не помешало многим из них быть потом и очень хорошими женами и матерями.
Обладая
редкою красотой [Она косила на один глаз, но этот недостаток не уменьшал ее замечательной красоты.], она была умна, всегда весела, любезна, кокетлива и владела необыкновенною способностью сводить с ума каждого
мужчину и делать его покорным своим поклонником.
Надо было зайти за решетку и взять влево мимо конторок. Оттуда вышел полный белокурый
мужчина. Палтусов заметил его
редкие волосы и типичное лицо купца-чиновника, какие воспитываются в коммерческой академии. Это был заведующий конторою, но не сам Вадим Павлович. Он возвращался с доклада. Палтусову он сделал небольшой поклон.
Сурмин мысленно признался, что сердце
редкой женщины может устоять против обаяния его красивой наружности, в которой не было ничего женоподобного, как говорила бой-баба. Владислав подумал: «Это должен быть жених ее, не этот же военный молокосос и не этот цыпленок-студент. Ничего,
мужчина хоть куда, может понравиться иной женщине».
В те
редкие минуты, когда его рассудок говорил громче сердца, ему ясно представлялось все сумасбродство подобных надежд. Могла ли эта красавица, имеющая десятки
мужчин у своих ног, отдать свою любовь именно ему, человеку, ничем не выдающемуся?
Теперь, когда он рассказывал всё это Наташе, он испытывал то
редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая
мужчину, — не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, чтò им говорят, для того чтоб обогатить свой ум и, при случае, пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком, умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, чтò только есть в проявлениях
мужчины.
«Но самые ужасные картины этот
редкий очевидец наблюдал в Битлисе. Еще не доходя до Битлиса, в лесу он увидел группу свежезарезанных
мужчин и возле них трех женщин, — совершенно голых — повешенных за ноги. Около одной из них ползал годовалый ребенок и тянулся ручками к матери, а мать с налитым кровью лицом, еще живая, протягивала руки к ребенку; но они не могли дотянуться друг до друга».